Главный редактор ИА Regnum, писатель, журналист и член Совета по правам человека при президенте России Марина Ахмедова прокомментировала внезапное заявление верховного комиссара ООН по правам человека о пытках, которым подвергались в украинском плену российские военнослужащие.
«Узнала из СМИ, что неожиданно верховный комиссар ООН по правам человека Фолькер Тюрк, выступая на 52-й сессии Совета ООН, сделал неожиданное заявление: около половины российских военных, захваченных в плен на Украине, подверглись пыткам и жестокому обращению.
„Что это с ним? — подумала я.
— Откуда ветер на комиссара подул, что ему пришлось признать правду?“ И пошла читать всю речь целиком, выложенную на сайте ООН.Сразу скажу: никакой другой ветер там не дул и не собирался. Даже сквозняк перемен по полу не гулял. Всё у них по-старому. Душно.
Весь тон комиссара в наш адрес — это, мягко говоря, очень предвзятый тон. Очень мягко говоря. По его словам, украинские пленные, с которыми удалось поговорить после их освобождения, жалуются на негуманное обращение в нашем плену. То есть не только наши жалуются, но и украинцы.
Тут комиссар пытается соблюсти хотя бы видимость непредвзятости. Но, поскольку, по сути он человек предвзятый, как и вся ООН, то и результатов расследования задокументированных расстрелов наших безоружных военных украинцами у него нет. Видеосвидетельства как бы есть, а вот выводов нет. Руки так и не дошли. Видимо, денно и нощно аппарат комиссара занят опрашиванием бывших украинских военнопленных.
Примечательно (а это реально примечательно), что из уст комиссара ни разу не прозвучало упоминание Женевских конвенций 1949 года о защите гражданского населения и комбатантов в ходе военных действий. Согласитесь, для верховного комиссара это более чем странно. Но то, что он человек чересчур необъективный, пристрастный и эмоциональный, делает это, по крайней мере, объяснимым. И уже не удивляешься тому, что Женевские конвенции он не упомянул, а сосредоточился на лозунгах и политических декларациях.
Что ж, предвзятость — она такая. Никто от неё не застрахован. Даже верховный комиссар.
А между тем Женевские конвенции и международное гуманитарное право налагают на все воюющие стороны обязательства соблюдать правила гуманности. „На все“ тут — ключевое.
Мог ли об этом не знать верховный комиссар ООН, когда об этом знаю даже я — рядовой член российского Совета по правам человека? Не мог. Но он ведь человек предвзятый, потому и его речь полна эмоций, избирательных акцентов на прегрешениях российской стороны. А пытки наших военных тут появляются просто как слабая попытка показать, что комиссар тужился-тужился — да и родил такого маленького мышонка по имени „объективность“.
Но никакой объективности в его речи нет. Хотя объективность (ну ладно, намёк на неё) требует дать высказаться обеим сторонам конфликта, привести мнения независимых экспертов и, конечно же (эти слова мне хочется пропечатать большими буквами на лбу у верховного комиссара), расследовать те преступления против российских военнопленных, видеосвидетельства которых есть.
Есть. Они есть! И делать вид, что их нет, серьёзный человек, серьёзный орган и серьёзная организация не могут. Однако по факту могут. И потому это превращается в фарс, где главное действующее лицо — верховный комиссар ООН по правам человека. Красиво должность называется. Даже грозно. Ещё бы занимающий её человек перестал эмоционировать, как в средневековой драме, а вспомнил бы о конвенциях, международных правах и вернулся б в русло объективности. Или её подобия хотя б.
А свежий ветер… Нет, пока в ООН не проветривают».
Читайте также: ООН обвинила Киев в исчезновениях людей и произвольных задержаниях
Свежие комментарии