Аналитик Александр Фролов — о том, почему европейские энергетики поддерживают «Северный поток-2», а европейские политики — нет.
Европейские партнеры «Газпрома» призывают к сотрудничеству с Москвой, несмотря на новый виток международной напряженности. Речь идет в том числе и о строительстве «Северного потока-2».
«Северный поток-2» — брат-близнец «Северного потока». Почти тот же маршрут и та же мощность.
Сейчас проект подвергается жесточайшей критике со стороны мировых СМИ и значительной части европейского экспертного сообщества. И в «Северном потоке» им не нравится решительно всё. Самое малое, что в нем усматривают, — это выброшенные на ветер деньги, а самое большее — подрыв энергетической безопасности ЕС. И в то же время крупнейшие энергетические компании Европы выступают за строительство этого газопровода.
Парадоксы нашего времени.
Главная претензия к «Северному потоку-2» — якобы избыточная мощность. И зарубежные, и некоторые российские эксперты отмечают, что «Газпром» не использует на 100% уже имеющиеся маршруты поставок. Зачем в такой ситуации строить новые мощности?
Формально, в этом рассуждении рациональное зерно есть.
Украинский маршрут в прошлом году был заполнен примерно на 70 млрд куб. м, а «Северный поток» — на 39 млрд куб. м. На полную мощность работает только белорусское направление и «Голубой поток». Номинальный избыток по итогам прошлого года превысил 65 млрд куб. м. «Зачем нужны еще 55 млрд?» — казалось бы, справедливо недоумевают поборники энергоэффективности.
Ответ на этот вопрос кроется на территории Украины. Еще в прошлом десятилетии шли переговоры, предметом которых было будущее украинской «трубы». «Труба» старела. А денег у юного украинского государства не хватало не только на модернизацию, но и на текущий ремонт.
«Газпром» и его европейских клиентов ситуация не устраивала — в какой-то момент поставки могли прерваться драматическим отказом украинской газотранспортной системы (ГТС). Европа и Россия предлагали различные варианты своего участия в модернизации ГТС.
Но Украина не хотела выпускать «трубу» из госсобственности, а Россия и Европа — вкладывать деньги в чужое имущество без возможности контролировать их использование. Мало ли куда могли пойти средства, направленные на ремонт и модернизацию ГТС.
В какой-то момент очередные переговоры зашли в очередной тупик. Случился очередной кризис. И «Газпром» решил, что дешевле и надежнее будет построить обходные пути. Так начал реализовываться «Северный поток», идея которого прорабатывалась с 1996 года. К проекту были привлечены крупные европейские компании, которые также понимали суть происходящего.
Весьма характерно, что в 2011 году, когда была пущена первая нитка «Северного потока», президент Украины Виктор Янукович, который тогда еще не имел похвального статуса «кровавого тирана», забеспокоился и начал подсчет средств, которые нужны на модернизацию ГТС. Оценки разнились, но было ясно, что стране нужно найти где-то более $7 млрд, чтобы «труба» продолжила функционировать.
Этих денег у Украины не нашлось. Не нашлось и желающих взять на себя затраты. Для сравнения: инвестиции в две нитки «Северного потока» составили €7,4 млрд. При том что контроль над этим газопроводом находится в руках поставщика газа и его покупателей. Без каких-либо транзитеров.
В той же логике планировалось реализовать «Южный поток» — четыре нитки общей мощностью 63 млрд куб. м в год. Используемые на 100% «Северный поток» и «Южный поток» позволили бы полностью отказаться от украинского транзита. Но по известным причинам «Южный поток» трансформировался в «Турецкий», потом проект был заморожен.
Вернулись к нему около двух месяцев назад, после потепления отношений с Турцией. Но еще год назад было ясно, что специфика проекта и позиция ЕС вынуждает реализовать проект в половину изначально запланированной мощности. Две нитки вместо четырех. Одна — для турецкого рынка, вторая — для Балкан.
Тут-то и возникает необходимость в «Северном потоке-2».
«Северный поток-2» начали обсуждать одновременно с началом реализации первой очереди. А к подписанию документов подошли год назад. К тому моменту окончательно стало ясно, что в среднесрочной перспективе Украина не сможет обеспечить бесперебойный транзит российского газа.
Поэтому на имеющиеся в ее распоряжении мощности после 2020 года, когда закончится действие соглашения с «Газпромом», лучше не рассчитывать. Собственно, потому и планируется ввести «Северный поток-2» в эксплуатацию в 2019 году.
Есть и еще одна деталь, которая оправдывает существование «Северного потока-2». Несмотря на антироссийскую риторику и панические восклицания о растущей энергетической зависимости от России, а также несмотря на обещания дешевого СПГ, который вот-вот насытит рынок ЕС, поставки российского газа в Европу растут второй год подряд.
Уже ясно, что в этом году будет побит очередной рекорд. Разумеется, в немалой степени этому способствует крайне привлекательная цена на голубое топливо, которая снизилась вслед за ценой на нефть.
В то же время собственная добыча в Европе неуклонно снижается. А ведь встал еще вопрос о судьбе угольных электростанций, которые пока вовсю коптят небо в Германии, Великобритании и Польше. От угля ЕС собирается избавляться, что тоже открывает окно возможностей для газа.
Европейские энергетические компании прекрасно понимают сложившееся положение. И пока СМИ их стран критикуют «Северный поток-2», они работают над его реализацией. Существует и активное противодействие со стороны противников проекта, например, Польши.
В этой связи участникам «Северного потока-2» необходимо договориться о новой модели его реализации, которая позволит свести усилия его противников на нет.
В противном случае Европа может столкнуться с недостатком газа уже через пять лет.
Александр Фролов — заместитель генерального директора Института национальной энергетики
Свежие комментарии