Удастся ли в конце концов преодолеть русско-украинский раскол, губящий восточное славянство?

Депутат тульской областной Думы, ученый-демограф Владимир Тимаков — о внутреннем расколе, губящем восточное славянство.

Внутренний раскол, ведущий к междоусобной войне — опасный симптом для любой цивилизации.

Угасание древней Греции стало итогом долгой войны между Спартой и Афинами. Падению Рима предшествовало разделение на Западную и Восточную империи.

Гибель Византийской Православной ойкумены предварила кровавая серия войн между Константинополем и Болгарией. Золотая Орда надломилась из-за вражды Сарая и Крыма. Одним из ключевых пунктов заката Османского мира стал цикл турецко-египетских войн. Триумфальное шествие Запада было прервано столкновением двух его сильнейших наций — англосаксов и германцев — в Первой и Второй мировых. Приостановить своё отступление и даже перейти в контратаку Запад смог, только консолидировав эти два своих полюса в НАТО.

Противоборство русских и украинцев — такой же тревожный звонок для нашей, Славяно-православной, кириллической цивилизации.

Поэтому главный вопрос для нас — удастся ли в конце концов преодолеть русско-украинский раскол? Или он останется незажившей, то и дело вскрывающейся раной, губящей восточное славянство? Это наша ключевая проблема на XXI век.

Дискутируется три решения этой проблемы.

Первое: Украина становится дружественным России государством. Эволюция в этом направлении была исключена ещё год назад. Крест на перспективах дружбы с Россией был поставлен репрессиями не только в отношении пророссийского Медведчука, но даже в отношении нейтрального Шария. А уж теперь, чем дольше длится кровопролитие, тем ближе к нулю вероятность превращения Украины в дружественное государство при жизни воевавшего поколения.

Второе решение: Украина становится частью России и интегрируется в неё. Этот исход тоже кажется малореальным. Во-первых, украинцы готовы нести бОльшие жертвы, чтобы не допустить такого сценария, чем русские ради его реализации. Во-вторых, завоевание не приведёт к слиянию, скорее наоборот — озлобленный украинский субэтнос станет бомбой замедленного действия внутри России, как в своё время стал галицийский субэтнос внутри советской Украины. В-третьих, интеграция может быть успешной только в том случае, если привлекательность России станет выше, чем у ЕС. Как минимум, с точки зрения экономики, это в условиях предстоящих долгих санкций абсолютно невозможно.

Третье решение — Россия присоединяет и интегрирует лишь часть нынешней Украины, но такую, чтобы остаток не обладал достаточным силами для возобновления реваншистской войны. Этот сценарий выглядит как уравнение с двумя неизвестными.

Чем большую часть присоединит Россия — тем труднее будет её интегрировать: по мере движения на северо-запад возрастает отчуждение. Чем меньшую часть присоединит — тем сильнее останется Украина, тем выше будет её соблазн возобновить борьбу впоследствии.

История, как Сфинкс, предложила нашей цивилизации роковую загадку, которая не может быть решена чисто военным путём. В конце концов, скрепляюшим раствором цивилизаций выступает не оружие, а общность ценностей, ради которых люди готовы и жить, и воевать.

Искать решение придётся не на театре военных действий, а в борьбе за умы и сердца. А для этого необходимо понять: остались ли ещё у русских и украинцев ценности, способные превратить нас из врагов в союзников? А ещё важнее: насколько наш собственный образ жизни соответствует этим ценностям?

Читайте также: Киев готовит «азовцев» к неизбежному финалу