Почему «блокада Крыма» трещит по швам

4 мая, без объявления зрады, активисты продуктовой блокады Крыма вдруг начали разбирать свои бетонные укрепления.

Глава блокады, Ленур Ислямов, лишь спустя сутки прокомментировал происходящее.

«Блокпосты остаются, убираются только бетонные блоки, которые с того времени — осени прошлого года — были на дороге, чтобы они не мешали проезду легкового транспорта, которому никто не запрещает ехать в Крым», — заявил Ислямов в интервью телеканалу «Эспрессо-ТV».

Читайте также: На границе с Крымом начался демонтаж украинских баррикад (ВИДЕО)

Что же побудило укролюбивых «меджлисовцев» и радикалов спешно разбирать свои баррикады, да еще в самый «сепаратистский шабаш» — майские праздники?

Думаю, ответ прост — нацистов мало и на всех их не хватает. Все «справжни каратели» сейчас стянуты в Одессу, и рост напряжения на Харьковщине хунте явно не нужен. Тем более, что, начиная с декабря 2015 года, там то и дело происходят столкновения между активистами этой самой блокады и местными жителями.

Так, например, 21 апреля жители села Атамань, что на границе с Крымом, выступили с официальным обращением, в котором требовали от местных властей выдворить ислямовских боевиков из Херсонской области.

Стоит отметить, что подобный прецедент весьма красноречиво свидетельствует, что киевскому олигархату явно не хватает ресурсов, а главное, нацистов, чтобы держать в подчинении всю оккупированную территорию Новороссии.

Им пришлось пойти на уступки местным жителям, чтобы снизить градус напряженности в регионе на период майских праздников. Это означает только одно — Киев истерически боится восстания. Потому как знает — у него нет сил для войны на два фронта.

А в Херсоне люди уже неспокойные. Того и гляди, последуют совету Александра Захарченко и перекопают те самые грядки, которые их деды машинным маслом поливали.

Думаю, этот прецедент должен послужить хорошим подспорьем всем «всепропальщикам», утверждающим, что «нацистов на Украине так много, что сделать с ними ничего нельзя».

Все можно. Только осторожно. Но настойчиво.

Сергей Захарченко, «Журналистская Правда»