Известный военно-политический деятель ДНР, командир бригады «Восток» Александр Ходаковский высказал свои мысли о восстании Донбасса.
Люди везде люди — на Западе в том числе, — и не все там больны русофобией, как мы часто себе воображаем.
Один такой здоровый и ориентирующий свою работу на таких же здоровых английский журналист бывал у нас в разгар событий и писал вполне объективно, исследуя вопрос, а не занимаясь пропагандой. Он даже написал книгу о Путине, в которой целый раздел посвятил нам, а когда опубликовал, редактор журнала «Гардиан», давая рецензионную статью, упомянул обо мне, грешном, как о «рефлексирующем офицере», борющемся с коррупцией на Украине.
Вот такой уровень понимания наших проблем. Коррупция… Не неофашизм, не бандеровщина — коррупция. Это им понятно, а остальное — не очень.
Сегодня я встретился с этим журналистом снова — он много пропустил по нашей теме и решил одним разговором наверстать упущенное, но я его уволок повествованием в какие-то трудные для них материи, и по итогу беседы почувствовал себя шизофреником, пытающимся доказать доктору реальность своего бреда — так они далеки от всего, что составляет для нас смыслы и основу нашего понимания нашего места в пространстве и истории.
Я хотел донести, почему мы так относимся к Победе, почему я не жалею, что сделал в четырнадцатом то, что сделал, почему Россия сейчас возвращается к себе... И вдруг я не с чьих-то слов, а сам, лично убедился, что так, как мы думаем — думаем только мы. Даже честные и порядочные люди «оттуда» не понимают нашего пиетета, и не потому, что не понимают нас и нашу ментальность, а потому что они не видят в фашизме той угрозы, какую видим в нем мы. Дело даже не в том, что мы пожертвовали большим, чем кто-либо из тех, кто ему противостоял. Дело в том, что то, что стало бы нашей смертью, для них было бы как климатические изменения, к которым нужно адаптироваться. И я замолк…
Но через ту нашу Победу, для которой страна мобилизовалась досуха, я попытался донести происходящее и сегодня. А нет ли ощущения, что вас предали, — как часто говорят сейчас ожидавшие другого результата? — спросил он меня. Я ответил только за себя: этого ощущения нет.
Ещё весной четырнадцатого я публично сказал, что Украина таскает жареные каштаны для Запада неосознанно или отрицая это, а мы для России делаем это добровольно. Потому что мы так решили.
Немногие рассуждали так, и поэтому я тогда и сейчас говорю только от себя и за себя: понимая почти все, а о многом догадываясь, отдавая себя процессу, я не исключал, что при таскании каштанов мы крепко обожжем руки, и уповая все-таки на лучший результат, тем не менее подозревал, что можно не дойти до конца дистанции.
Поэтому ощущения предательства нет — есть ощущение неудовлетворенности человека, который, как и многие, готов был отдать себя на заклание, но столкнулся с глупостью, жадностью, мелочностью, подлостью, трусостью и слабостью.
Мы оказались сильнее Украины и сильнее России, и, глядя на спесивых и чванливых «вершителей судеб», — кроме жалости и снисхождения, ничего не испытываю.
Мы — это все мы: и местные, и не местные. Русские. Все, кто готов был замерзнуть, как Карбышев, и уже обнажил было для ледяной смерти тело, а ему на голову свалили ведро тёплого навоза…
А сожалений нет — мы ещё даже не понимаем, что мы сделали. Завтра поймём, кто доживет. Россия на пути к себе — время экспериментов закончилось, и мы часть этого. Аминь.
Читайте также: «Меркель вонзила нож в спину Украине», — Райтшустер
Свежие комментарии