1 марта 2017 года на 43 предприятиях в ДНР было введено внешнее управление. Под управление Минпромторга перешло 4 из них. Газета «Донецкое время» пообщалась с Министром промышленности и торговли Алексеем Грановским, чтобы выяснить обстановку на подведомственных ему предприятиях и результатах внешнего управления за 3 месяца.
Производственная кооперация
– Алексей Иванович, четыре предприятия перешли с марта под внешнее управление вашего министерства. Начну, наверное, с риторического вопроса: тяжела шапка Мономаха?
– Нелегко, конечно. Мы не планировали, что в нашу сферу управления войдут еще четыре предприятия. Причем непростых. К примеру, концерн «Стирол» раньше формировал до 40% бюджета Донецкой области.
На то время на нем работало порядка четырех с половиной тысяч человек. На момент введения внешнего управления – 2 088.
Этих людей надо обеспечить зарплатой. И это при том, что такую громадину, как завод «Стирол», запустить в работу не очень-то и легко.
С учетом того, что он находится вблизи линии фронта. Кстати, та же ситуация и по Докучаевскому флюсо-доломитному комбинату – он расположен на передовой. А людей при этом нужно обеспечить работой. К тому же напомню, что комбинат – градообразующее предприятие для Докучаевска.
– Знаю, что есть сложные вопросы также по «Донецккоксу»?
– Здесь они иного плана. У нас есть коксующиеся угли. Вроде бы все хорошо.
Но, как оказалось, в 2012 году владельцем, «Метинвестом», была вырезана коксовая батарея. Получается, как такового предприятия нет. В разговоре с работниками завода выяснилось, что были проблемы с поставкой сырья, и в один «прекрасный» день предприятие перешло в режим холодной остановки.
В результате коксовые батареи пришли в негодность. И их разобрали. Мало того, другую часть заводского оборудования также начали вырезать на металл. Теперь мы восстановить завод после таких вот «рачительных» хозяев не сможем.
Но «Донецккокс» – это не только производство, а еще и социалка. Дом культуры, стадион, общежития. Поэтому мы вынуждены содержать это предприятие за счет других, работающих в Республике.
– Финансирование таких предприятий ложится на госбюджет?
– Государственные предприятия – это большая агломерация промышленных государственных предприятий, которые могут оказывать друг другу необходимую помощь. Или финансами, или материалами. Допустим, Горловский машзавод, который по объективным причинам мы не можем запустить. Мы оттуда часть незавершенки вывезли на «Донецкгормаш».
Получилось, что горловский завод оказал помощь сырьем донецкому. Когда горловчане запустят производство, дончане вернут им, так сказать, одолженное или в финансовом выражении, или материалами.
Такая кооперация идет по всем предприятиям. Первая зарплата была выплачена по всем нашим предприятиям таким же образом.
– Значит, деньги от хозяйственной деятельности одного предприятия пошли на оказание помощи другому, а не взяты из госбюджета. То, что вы сказали, очень важно. Сейчас циркулируют слухи: на зарплату работников предприятий, взятых под внешнее управление, чуть ли не пошли деньги, предназначенные для выплаты пенсий.
– Ни копейки на эти выплаты из госбюджета не было потрачено. В результате хозяйственной деятельности на счетах предприятий аккумулируются определенные деньги.
Пресекая саботаж
– Вы заговорили о «Стироле» и упомянули, что он находится на линии фронта. Сегодня здесь, мягко говоря, небезопасно запускать производство?
– Запуск этого предприятия в полном объеме на сегодня действительно невозможен. В технологическом цикле используется аммиак. Поэтому любой прилет на территорию завода может привести к экологической катастрофе. И не только в Донецкой Народной Республике. Хотя есть возможность запустить выпуск органики: удобрения, карбамид, лаки, краски. Над этим вопросом работаем вплотную.
Рассчитываем, что к концу лета число работающих на «Стироле» будет около 1 000 человек. Пока что фактически работают 82. Они и получили первую выплату.
До конца мая планируется, что работать будет порядка 300 человек. Соответственно, «Стирол» будет понемногу выходить на необходимые объемы производства. Исходя из реального положения дел.
Кроме этого, прорабатываются варианты работы на привозном аммиаке. Опять же в целях безопасности будем работать прямо с колес.
Сейчас директор «Стирола» Артем Сердюков вместе со специалистами завода эти вопросы прорабатывает. Могу сказать точно: «Стирол» работать будет, но не в полном объеме.
– Есть график зарплат по предприятиям, перешедшим под внешнее управление?
– Они теперь находятся в нашем юридическом поле, поэтому выплата производится в соответствии с республиканским законодательством. Аванс и зарплата. Допустим, на «Стироле» был выплачен аванс. В начале следующего месяца будет полная зарплата.
– Слышал, что имеется некоторое недопонимание ситуации со стороны владельцев «Стирола». Например, по их задолженности перед работниками по зарплате. И вообще, как бы вы охарактеризовали взаимодействие с владельцами?
– Взаимодействие как таковое они отвергли еще тогда, когда Глава Республики Александр Захарченко сказал, что им нужно перерегистрироваться на нашей территории до 1 марта.
Никто из собственников, включая ПАО «Концерн «Стирол», не захотел это сделать. Конкретно по «Стиролу». В январе и феврале этого года людям не выплачивалась зарплата. Во время представления нового директора у людей были вопросы: будут ли погашать задолженность и когда? Но сами понимаете, что задолженность эта украинского предприятия. Поэтому я предложил такой вариант.
Люди могут не увольняться, оставаясь в украинском правовом поле. Тогда через суд будет возможность стребовать с владельцев задолженность.
А к нам на республиканское предприятие устроиться по трудовому соглашению. Хотя возврат долгов украинскими собственниками довольно иллюзорен. Понемногу люди начали полностью переходить к нам.
Тут имел место саботаж со стороны руководящего состава завода. Они получали четкие указания от собственников препятствовать нам во всем.
Мы не могли получить ни инвентаризационные ведомости, ни документы по бухучету, ни штатное расписание, ни данные по остаткам на складах. Саботаж был, можно сказать, со всех сторон. Включая бухгалтерию.
– И как это выглядело?
– Человек получал указание нового директора. Затем проходил через приемную к заместителю директора, так сказать, из бывших и еще не уволенных. Там делались корректировки под нужды украинских собственников, выполняя которые этот человек фактически саботировал работу предприятия.
Сейчас ситуация изменилась в корне. И мы массово принимаем людей на работу.
– Помятую историю нашей страны, знаем какие меры в 1920-е годы применялись к саботажникам. Каковы методы воздействия на них в наше время?
– Ничего незаконного не делаем. (Улыбается.) Были написаны определенные обращения в Министерство государственной безопасности. Теперь эти вопросы уже в их компетенции.
Государственная стратегия развития
– Потребители продукции предприятий, перешедших под внешнее управление, расположены по большей части в России? Насколько понимаю, там эту же продукцию кто-то уже производит. Как выходите из этого стыка интересов?
– Пока что мы юридически являемся для России территорией Украины. Возможно, это неприятно слышать, но такова экономическая реальность. Соответственно, таможенные пошлины, другие виды налогообложения мы оплачиваем. Что, безусловно, сказывается на цене продукции. В сторону удорожания. В любом случае мы экономим на затратах на производство продукции.
У нас относительно недорогое электричество благодаря тому, что Глава Республики издал нормативный документ, запрещающий поднятие стоимости энергоносителей. Поэтому в этом вопросе имеется определенный выигрыш, но все же нынешняя юридическая ситуация остается сдерживающим фактором для повышения конкурентоспособности продукции.
Понятное дело, что законы рынка никто не отменял. Следовательно, тяжело вернуться в те ниши, которые были у наших предприятий до начала боевых действий.
Свято место пусто не бывает – их уже заняли другие. Чтобы вернуться на эти рынки, нам нужно предложить более качественную и менее дорогую продукцию.
На самом деле здесь не политический, а экономический вопрос. Поэтому наши предприятия находят всевозможные способы снижения себестоимости.
Если говорить в целом, то это ежедневный кропотливый труд всего народнохозяйственного комплекса Республики. В том числе и нашего министерства.
– Это та работа, которая не видна стороннему глазу?
– В основном именно так. У нас в министерстве создан координационный центр для коммерческой помощи. Ведь как на сегодня обстоит дело. Прежними собственниками были упразднены коммерческие службы на предприятиях. А заказы на продукцию конкретным производителям давали подразделения, сидевшие в центральных офисах.
Как следствие, на многих предприятиях, где введено внешнее управление, этим направлением попросту некому заниматься. Директора столкнулись с тем, что должны сами искать потребителей своей продукции.
Но они этим никогда не занимались. Да, мы обучаем, помогаем им. И все равно это не работа директоров. Поэтому сотрудники нашего коммерческого центра ежедневно работают над поиском путей реализации продукции. Участвуют в тендерных торгах в Российской Федерации, странах Таможенного союза.
Находятся в постоянном контакте как с нашими предприятиями, так и с возможными потребителями продукции. В общем, проводится громадная работа.
– Вот здесь и давайте поговорим о Юзовском металлургическом заводе. В начале лета, насколько знаю, планируется его запуск в работу. Реально ли это, исходя из сегодняшнего положения дел?
– В принципе, реально. Но у нас возникают вопросы с поставкой итальянских комплектующих. Там не очень, по нашим меркам, расторопно работают. Срок доставки колеблется от 8 до 22 недель! Других поставщиков мы взять не можем, потому что завод оснащен оборудованием определенных итальянских фирм.
вот теперь мы ждем, когда придут комплектующие, необходимые для запуска ЮМЗ в работу. Все проплачено. Нужно только получить и установить. Но уже сейчас вижу, что к концу мая – началу июня комплектующие к нам могут просто не успеть прийти.
– И снова о сбыте. Кто будет потребителем продукции ЮМЗ?
– Около 8 000 тонн в месяц будут реализовываться в Республике. Мы будем запускать производство высокоуглеродистой стали. Ее потребитель – «Силур». При полном обеспечении его потребностей это порядка 7–8 тысяч тонн в месяц.
– Из ваших слов надо понимать, что предприятия, взятые под внешнее управление, начинают понемногу кооперироваться с госпредприятиями, уже работающими в Республике? Входят в единое экономическое пространство нашей страны?
– У нас в Республике сложилась ситуация, которой по большому счету нет нигде. В собственность государства возвращается то, что было государством построено, а потом за гроши отдано в частные руки.
Александр Захарченко четко поставил задачу, что во главу угла поставлены государственные предприятия. При всех обстоятельствах у нас огромный конгломерат госпредприятий. Поэтому здесь мы говорим о государственной стратегии развития.
– На мой взгляд, в ближайшие лет десять базовыми в нашей экономике будут крупные госпредприятия. А вот мелкий и средний бизнес большей частью станет частным. Такое мнение имеет право на жизнь?
– Надеюсь, что такая тенденция сохранится. Опять же. Вокруг стабильно работающего крупного госпредприятия начинает развиваться мелкий и средний бизнес, обеспечивающий его комплектующими, расходными или иными материалами, предоставляющий какие-то транспортные услуги. Вот так во взаимодействии они совместно развиваются.
Поэтому, запуская крупное госпредприятие, мы прекрасно понимаем, что благодаря ему сможет поднять голову мелкий и средний бизнес.
Особый, донбасский характер
– Алексей Иванович, вы коснулись некоторых трудностей перехода предприятий под внешнее управление: оплата труда, взаимоотношения с собственниками. С какими еще сложностями сталкиваетесь?
– Большей частью это рынки сбыта готовой продукции. Произвести сейчас мы можем все что угодно. А за рынок надо бороться. Здесь требуется и высокое качество, и низкая стоимость, и коммерческая жилка.
Как бы мы ни хотели, но у нас все предприятия мощные, градообразующие, с переизбытком мощностей, с большим количеством работников. Некоторые из этих производств работают вполсилы, в четверть ее.
Для нас огромная победа, когда получается запустить предприятие на полную мощность. Но рынок сбыта – самая сложная задача, которая стоит перед нами. И здесь нам помогут только наш труд, наше умение.
– Все 25 лет украинизации всего на свете киевской властью упорно формировался и старательно поддерживался ею же придуманный постулат: наша продукция никому за пределами страны не нужна. Мы варим некачественную сталь, мы изготавливаем плохое оборудование на машзаводах и так далее. Вы находитесь, так скажу, внутри процесса республиканского производства. Да еще в условиях войны. Что вы можете ответить на такую критику?
– Дело не в промышленности, а в людях. У нас особый, донбасский характер. Думаю, никакого секрета я не раскрыл. (Улыбается.) На нашей земле живут труженики, высококлассные специалисты, патриоты своего края, целеустремленные люди. Так вот, эти особые люди могут всё. Поднять с ног предприятие, выпускать высококачественную продукцию.
Читайте также: Порошенко «перегнул с запретами»: как УПЦ МП спасли одним звонком
Свежие комментарии